МГ - резиденция моего благоверного, теперь и моя. На самом деле, аналог Щепкиному болоту, только более безболезненный и менее крышесносный (кто знает, тот поймет). Щепкино, оно все-таки для рехнувшихся в ноль людей, тогда и чайники на деревьях появятся, и "туристы" годовой выдержки, сушащие женские трусы за километр от костра. Для походов туда с Блеком и прочими наркоманами, короче. Но я же уже большая девочка, мне это уже ни-ни.
Поле за 16 - второе мое любимое место (любимое время года. как я провел этим летом. увольте). Там было много всего, и это все много я люблю безмерно, хоть в последнее время и не вспоминаю. Вообще как-то отрешилась от привычки утопать в прошлом, и этой привычки мне сейчас не хватает. Там все началось, все эти кролики с абрикосовым вареньем в люках, безымянные воздушные змеи, раздавленные вечности, его пространные монологи и мое неравнодушное молчание. Треть моего осознанного лета, уверена, протечет там. Сезон открыт уже три дня назад, мы снова не смогли запустить змея и вдобавок обгорели. Мне хорошо, у меня только щеки красные. Хожу теперь, будто смущаюсь. Самое ужасное - аптеки: покупаю презервативы, и фармацевтам кажется, что смущаюсь. Верю им и чувствую себя на три года назад. Поле за 16 - это не только он. Еще был полулунатичный поход туда с имбирным чаем и бессмертным "ОГОМАААСС". Было мимолетное присутствие с дальними родственниками того самого кролика, жаль не осенью - сухой вейник ой как созвучен с типом внешности этих самых родственников. Была так и не начавшаяся фотосессия, с длинными после блужданиями в поисках выхода и оравой комаров в качестве свиты. Было много(,) кроме этого.
Поле за 16 - второе мое любимое место. Первое - ноябрьское Пушкиногорье. Двухдневное пребывание там я почти готова назвать одними из самых счастливых дней в своей (моей? чертов английский) жизни. Малозначимая конференция для поклонников великого А.С., взрослые учителя русского и литературы, бухающие клюковку по вечерам. Ололо, мы жили в небольшом двухэтажном домике, и тетка, которая должна была бы разделять со мной комнату, не приехала. Я была посвящена полностью себе, бродила по этой примороженное, припорошенной снегом сухой траве, от нашего места до Михайлоского (два часа пути в одну сторону? час? хоть убей, не помню), пока вы все делали свои дела. Я хочу туда опять, с какими-нибудь полузнакомыми, непонятными людьми, и чтобы им было плевать на меня.
Мест, где мне хотелось бы быть снова и снова, почти нет. Можно и убрать почти - ведь скучаешь не по местам, а по ощущениям и чувствам, там оставленным. Вы все, кто заставляет меня грустить о прошлом, я люблю вас.
и печеньки.Порой мой мозг захватывает злой дух, и меня прет от тощих девочек, с которых свисает одежда, и ноги которых торчат из под юбок, как спички, и мне тоже хочется, чтобы угловато, костляво и на огроменных шпильках, и с ярко-красной помадой на губах, и метровым в толщину слоем пудры и прочей дряни на лице. Проблема в том, что моя безграничная лень спасает меня от попыток исхудать в ноль (спасает она так же и от стоимых вещей, но это увы и ах, но это о другом). Лень, это первое. Второе - безоговорочное неумение отказывать себе в том, чего хочется и вроде как можно. [здесь должен был быть логический переход к следующему абзацу или, на худой конец, пропуск строки] Сейчас больше всего люблю кофейный шармель и круасаны с шоколадом. Ненавидя в детстве овсяное печенье, теперь я к нему положительна (хотя менять антипатии и симпатии к продуктам питания - не в моих привычках). Не особо люблю торты. В детстве мама не покупала всякие разные красиво упакованные заграничные печенья (и правильно делала, большинство из них гадкие неимоверно), теперь отрываюсь и трачу половину своих денег на "а не попробовать ли эти милые штучки в такой со вкусом оформленной упаковке?". В большинстве случаев разочаровываюсь, но пробую, снова и снова пробую.
На самом деле, сейчас довольно равнодушна к сладкому, потому что практически при каждой встрече Вик меня угощает чем-нибудь, так что. Так что при виде шоколада, например, теперь испытываю такие же эмоции, как увидев пакет несваренного риса. На самом деле, хорошо прожаренный стейк со всевозможными специями и чем-нибудь нейтральным на гарнир впечатляет меня куда и куда больше этих ваших печенек.
О любви или Ро и мальчики, Ро и Виктор.Вся моя любовь - сплошная ирония. Ирония потому, что первые мои опыты отношений требовали того, что бы я никогда, ни при каких обстоятельствах не влюблялась, держала себя и свою крышу в руках и всегда находилась на разумном расстоянии. Наступив раз сто на одни и те же грабли, я научилась этому. Потом появился Виктор, и внезапно оказалось, что все, что действительно нужно - это искренность и открытость. Вспоминай свои 13 и учись чувствовать так же, как тогда. Не так то это просто. Поэтому - ирония. Но, возможно, я не права, и эта пресловутая искренность - именно то, чего мне не хватало тогда, до и до.
Вся моя любовь всегда со мной. Я помню всех, кто так или иначе был, мог быть со мной чуть ближе, чем того позволяет дружба или что там. Мне непонятно, как люди могут клеймить кого-то, кому месяц, год, столетие назад обещали целый мир. Я ленива и слишком дорожу своими теплыми воспоминаниями, поэтому редко соглашаюсь на встречи, еще реже их провоцирую, однако в моей памяти отведено место о каждом из них. И несмотря на то, что я порой открыто обличаю их недостатки (у кого их нет. как же не обличать), я грущу по ним и скучаю по ним в дождь.
Моя любовь ненавязчива, потому что, как только мне красноречиво укажут на дверь, не премину воспользоваться случаем. Было одно исключение, но это исключение во всем, и теперь я периодически нахожу волосы этого исключения в своей постели и улыбаюсь.
Моя любовь не любовь_к_кому-то, моя любовь - просто любовь. Невзаимная она мне местами и временами нравится гораздо больше. Потому что она сильнее, потому что она не ограничивает, потому что она честнее, потому что ее горести вдохновляют.
о Викторе же. С тех пор, как он здесь, я чувствую себя другим человеком. История этих отношений длинна, красива и банальна, как и большинство красивых историй. Я рада, что он счел мои глаза и руки достойными ежедневных восхвалений только через пару лет, после нашего знакомства, потому что за это время мы успели присмотреться друг к другу, а я смогла зрело оценить свои чувства. Не смотря на все мои истерики и "что мне делать", и слезы, и пространные монологи о его недоступности, я всегда в глубине души верила, что еще успею всласть насытиться его поцелуями. Особенно вера в это окрепла после того, как мы разругались летом, хотя я и побаивалась до конца признаваться себе в своих дерзких надеждах.
А именно он, потому что это первый человек, которым я слепо восхищаюсь и восхищаюсь. Именно он, потому что, хотя наши характеры и убеждения расходятся во многом и многом, между нами есть какая-то общая плоскость, и, когда мы натыкаемся на нее, я чувствую это мифическое, мутофизическое родство душ. Именно он, потому что это первый мужчина, который обо мне заботится. Заботится даже слишком, и сейчас я гораздо капризнее, чем полгода назад. Именно он.
Сегодня тут будет недопервое недоапреля, я замаскируюсь прекрасным этиком, и поэтому флешмоб: Вы даете мне тему, например "Ро и хороводы", например "Настя и бумажные салфетки", а я, по правилам, пишу 10 фактов об этом. Однако, скорее всего, все ограничиться пространным или не очень словоблудством, потому что.
Думаю, первыми моими осознанными снимками на фотоаппарат, который вот-вот уже заменит мой старый, перебинтованный синей изолентой и разве что не залитый зеленкой, так вот первыми моими снимками будут твои руки-кадык-губы-чтотамеще. Хотя обычно все эти глупости запечатлеваю на пленку у статуй - мне это доставляет какое-то странное удовольствие. Самое смешное то, что монумент, в который я просто таки влюбилась, сфотографировать мне не удалось. В пылкой Тоссе де Мар красуется статуя чудесной женщины, нельзя не поверить, что она не жива, нельзя не думать, что это та самая Фрези Грант, Бегущая по волнам, и. честно, я просидела бы с ней до вечера, если бы не папа, маячащий за моей спиной. Я бы слетала в Каталонию из-за нее снова да еще из-за чудесного мороженного и этих эмоциональных испанцев.
Кроме того, мне все мечтается о круизе по океану. Лежать на палубе и смотреть на эти волны-волны-волны-волны, повсюду волны, небо - те же волны. Впрочем, умом я понимаю, что такой пейзаж весьма утомителен, и уже через день, если не через час, он мне осточертеет, не говоря уже о том, что морская качка, кроме сонливости, одарит и букетом других, менее приятных, ощущений. Но что делать, мечта есть мечта.
навожу порядок в комнате. в мусорном пакете - сплошные фантики от конфет, упаковки дюрекс и листы а4, исписанные решениями математических задач. - как ты? - вот _так_ я.
иногда (обычно - лежа в ванной или при длинных поездках на автомобиле в качестве пассажира) я впадаю в себя. настолько прямо, что любое слово извне вызывает испуганное вздрагивание и изумленное: эй, а есть что-то кроме? придумаю себе молчаливое мифическое существо с разваливающейся машиной, уколесим в эти ваши бесконечные области (за чай в термосе он (обязательно - он) согласится). но это - летом.